Волшебник потерял равновесие. Качнулся над лесом алчущих рук и грязной водой. Рванулся вперед, перепрыгнул на другой обломок. Не задерживаясь, сиганул дальше, побежал по плите. Почувствовал, что камень скользит, тонет. Изо всех сил оттолкнулся, оказался на еще одном огрызке колонны. Услышал хруст и едва успел прыгнуть на следующий камень. За спиной грохнуло, плеснуло. А из воды опять потянулись бледные руки в истлевших останках одежды.

Впервые за долгие годы Дэвид испытал чувство, отдаленно напоминающее страх. Но холодок в груди сразу сменился пламенным вихрем. Волшебник взвыл, поскакал к дальнему краю черного озера. На бегу отмахивался цепью, бил кулаками демонов, что успели выползти из воды. Расталкивал, крушил, сминал мягкие полуразложившиеся тела. Ноги скользили, камни падали в воду.

Дэвид сам не заметил, как преодолел полосу препятствий и оказался на последнем валуне. Дальше длинная полоса грязной воды, отвесная стена с проемами коридоров наверху. В спину били брызги, ударяли острые осколки мрамора. Слышался плеск, глухое рычание, далекий грозный гул осыпающихся камней. Волшебник без колебаний присел и бросил тело навстречу парапету. Изогнулся, вытянул руки. Увидел черную поверхность водоема. Заметил бледные перекошенные хари, алые светлячки глаз и руки…

Спас Глейпнир. Волшебная цепь почувствовала отчаяние хозяина, желание жить. Выстрелила в стену, пробила камень как картон. Изогнулась и рванула Дэвида вверх. Ботинки выбили сноп брызг на поверхности мрачного озера, ударили по бледным опухшим рукам мертвецов. На чародея налетела прохладная тьма коридора. Моран сгруппировался, по-кошачьи мягко приземлился на четвереньки. Тряхнул головой и обернулся. Залитый водой зал остался позади. Слышалось разочарованное хрипение, глухие удары, мощный плеск. Где-то в глубинах озера родилась Тьма. Медленно разливалась, поглощала пространство и время. Третий слой обороны на незримой границе.

Около минуты волшебник приходил в себя, унимал дыхание. Злобно и витиевато выругался, погрозил неприятному месту стальным кулаком. Вскочил и побежал.

Дэвида подгоняла ярость и боль, в спину толкала опасность. Эмоции подчинили Дикаря, разумом завладел Тигр. Моран пролетел несколько коридоров и погруженных во мрак залов. Вновь лабиринт. Но явно другой уровень. Плавные повороты, извилистые ходы.

Вскоре волшебник нашел родник. Присел и напился. Дальше двинулся медленнее и осторожнее. Ощупывал поисковыми заклятиями стены и пол, искал ловушки. Откуда-то справа донеслись отголоски магии, высоко над головой полыхнула яркая звезда, Моран замер. Присел и обнюхал пол, стены. Перепроверил ощущения и рыкнул от удовольствия. Нашлись беглецы! Рядом! Рукой подать!.. Осталось найти нужный ход в переплетении коридоров. И тогда не уйдут!.. Гвион получит обещанных магов, а он информацию и возможную месть.

Тигр в душе волшебника встрепенулся. Дэвид расправил плечи и быстрым шагом отправился исследовать темноту.

— Саша!..

— Я работаю!..

— Просто хотела сказать…

— Знаю! Я стараюсь!..

Смешно говорить. Вроде бы Козерог. Один из тех, кого ставят в пример практичности и хладнокровия. А на деле никогда не любил шахматы, игра в которые считается одним из показателей логики. Ненавидел порядок на письменном столе и терпеть не мог, когда жизнь застывала как вода в болоте. Какой я к черту Козерог?.. И да… Работа со сложными рунными заклятиями чем-то напоминает шахматы. Составить фигуры, заставить взаимодействовать и циркулировать энергию. Пешка бьет ферзя, Сила «Асс» переходит в «Рейд» и становится стрелой на арбалете. Остается лишь натянуть тетиву. Шаг и мат. Но на деле невероятно сложно. Мешают дрожащие пальцы, говор девушек и собственный страх.

Когда я научился бояться? Не помню. Ведь год назад приходилось прилагать усилия, чтобы выдавить из себя эмоции. Получал извращенное удовлетворение, когда испытывал настоящую злость, ужас или интерес. Бесчувственность — повальная болезнь современности… А теперь как запруду прорвало. И вроде бы хорошо, стал похож на человека. Но в иные моменты мешает. Хочется отыскать рубильник, вернуть в прежнее положение. Ненадолго. Пока минует опасность.

Топот попеременно становился то тише, то громче. Слышалось глухое недовольное рычание, скрипы и удары. Пол подрагивал, пыль взлетала бесплотными облачками. Я спешно настраивался на различные руны. Обтесывал энергию мыслью, лепил из бесформенных сгустков машину. Бесплотную, невидимую, но очень эффективную. Заклятие Телесного Развоплощения — убойная вещь, распыляет плоть на молекулы за доли секунды. Но если промахнусь, умру. Мы все умрем.

Подушечки пальцев кололо иголками. Иногда чувствовался холод, но чаще нестерпимый жар. Руна «Сол» не хотела связываться с «Хагал». И как я ни старался, энергии отталкивались. Символы на камнях тревожно мигали, прямо из воздуха били злые оранжевые искры. Я шипел от боли и злости. Торопливо дул на пальцы и вновь принимался соединять. Оставался последний поток в схеме. С ним наспех склепанное заклинание начнет работать, станет оружием. Но в том и дело — установить энергетическую связь не получалось. Мешали соседние потоки, разности потенциалов на других рунах… Тело колотило от ужаса, в крови плавали целые литры адреналина. Мысли расползались как червяки, прятались по норам. Я раз за разом ловил, искал пути, связывал…

— Саша!.. — долетел издалека голос ведьмы.

— Отстань! — равнодушно буркнул я.

Подставил еще несколько рун. Левая ладонь онемела от холода. Если пойдет в том же духе, от рук останутся обглоданные культяпки. Нельзя так работать с «Футхарком», нельзя. Надо осторожнее, спокойнее… Стоп! Ох, и дурак! Как раньше не додумался?! «Винья», седьмая руна — завершение творения, радость от проделанного дела!.. Я торопливо схватил камень, завязал потоки. И о чудо — получилось! Энергетические веревки прилипли к камню, схема начала накапливать силу. Если рассчитал правильно, руна «Рейд» сработает как спусковой крючок и дуло. Остальные камни — конденсатор или патронник.

— Саша! — опять позвала ведьма. В голосе почудился непритворный ужас.

— Что? — проворчал я. И тут же понял — тишина! Ни топота, ни рычания, ни сотрясения камней. Лишь журчание воды и наше дыхание. Отстало чудище?.. Тогда почему такое странное ощущение пристального взгляда из темноты?..

За мгновением удивления накатил страх. В голове помутилось, в ушах загрохотала кровь. Напряжение чувствовалось буквально каждым миллиметром кожи. И взгляд… Да, исходил из того прохода, куда смотрели девушки.

Преувеличенно медленно я повернул голову. Позвонки захрустели, будто несмазанные шестерни. Я скосил глаза, а тем временем осторожно нащупал руну «Рейд». Энергии чересчур мало, нужно еще минуты три пока контур насыться. Пальцы задели нечто холодное. В мертвенном тишине зала кощунственно громко звякнул металл. Еще перед ритуалом я покопался в груде мусора у крайнего выхода, нарыл более-менее целый меч. Короткий и тяжелый, почти без крестовины, отдаленно напоминающий римский гладиус. Лезвие тупое и выщербленное, сам клинок очень неудобный, больше похожий на дубину. Но что есть, то есть… Я взял руну в левую руку, ладонь правой положил на рукоять клинка. Сосредоточился, несколько раз глубоко вдохнул.

Тьма в коридоре спокойная и глубокая. Обычный подвальный мрак, безобидный и даже немного уютный. Но мурашки по спине забегали сильнее, волосы на голове зашевелились. Неизвестная тварь сверлила пристальным взглядом, пыхтела как паровоз. Секунда тянулась за секундой, напряжение сгущалось. Но глубоко в душе родилось былое хладнокровие. И даже промелькнула скептическая мысль: «Наверняка для монстров сопение в темноте — национальная забава. А если зрители не реагируют, надо выскочить и рявкнуть погромче. Правильно, не жрякать же вместе с дерьмом».

Я приоткрыл непослушные губы, шепнул:

— Быстро за спину!

Медленно встал на ноги, стиснул рукоять клинка. Краем глаза заметил движение — Юля и Соня послушались, крались вдоль стены. Лица серые от страха, губы с синевой. Но хорошо, в обморок не падают…